В загоне, где содержались овцы, по всей территории валялись мертвые животные.
Их общее количество составило около двадцати голов.
У всех были рваные раны от волчьих клыков.
Ни одно животное не было съедено.
Картина нападения выглядела так, будто волки рвали овец ради забавы. Это был один из примеров, как работают «санитары леса», якобы убивающие только слабых и больных животных. Но в реальной жизни все иначе, поэтому одна из задач охотников — истребление серых хищников, что мы и собирались делать на этот раз.
Конец февраля. Сезон охоты на лосей и кабанов давно закончился. В наступивший предвесенний период удобно охотиться на волков. В это время в угодьях редко встретишь охотников или других людей, которые могут помешать охоте.
Глубокий снег затрудняет передвижение серых, поэтому они часто задерживаются в небольших лесных участках, где обитают лоси или кабаны. Иногда их можно обнаружить в заболоченных угодьях, около поселений бобров, которых они ловят на корм.
В этот временной период не бывает сильных морозов, а регулярная смена снежного покрова облегчает поиск свежих следов, оставленных волками. Успешности таких охот способствует и заснеженный лес, который не пропускает звуки, что облегчает работу окладчиков и стрелков.
В девяностые годы прошлого столетия охотничье хозяйство Ивановской области было на подъеме. Устойчивая группировка лосей и кабанов, обитавшая в охотничьих угодьях, позволяла ежегодно добывать более одной тысячи лосей и почти столько же кабанов.
Первичные коллективы охотников имели возможность получать лицензии на добычу этих животных. Значительная часть мяса диких копытных сдавалась в торгово-заготовительные организации или в столовые на предприятиях. Полученные от реализации мяса средства поступали на расчетные счета обществ охотников, что улучшало их материальное положение.
В те годы в обществах охотников и рыболовов были организованы специальные бригады, занимавшиеся истреблением серых хищников. Ивановский облисполком издал распоряжение, в котором работодателям рекомендовалось освобождать людей, занятых охотой на волков, от их основной работы.
А одно из предприятий области по изготовлению парашютов наладило выпуск окладных флажков, на которые шла ткань, оставшаяся от пошива парашютов. Ткань была красного цвета и очень легкая. На одну катушку обычно наматывался один километр флажков. И такую катушку мог носить на себе охотник со средними физическими данными.
|
|
В те годы для учета лосей наряду с зимним маршрутным учетом проводился и авиаучет с использованием вертолетов МИ-2 Ивановского авиаотряда. Вот тогда и доводилось встречать волков. Для их истребления в труднодоступных угодьях применялся вертолет. При этом высокие профессиональные требования предъявлялись как к пилотам, так и к стрелкам, работавшим вместе с ними.
Среди обществ охотников при добыче волков успешными считались коллективы Юрьевецкого и Ивановского обществ охотников, а В.А. Наумов из Пучежского района ловил их капканами. За добычу хищников выплачивались денежные вознаграждения, а по линии обществ охотников и управления охотничьего хозяйства выделялись поощрительные лицензии на отстрел лосей и кабанов.
Был даже конкурс на лучший коллектив охотников, добывший большее количество волков. Все эти мероприятия позволяли сдерживать рост поголовья, что благоприятно сказывалось на поголовье лосей и кабанов. Однако вернемся к нашей истории.
В поиске свежих следов волков наш небольшой охотничий коллектив на двух снегоходах передвигался по лесным массивам, полям и перелескам. Неделю назад была большая оттепель и последовавшие за ней морозы создали наст, который сковал поверхность снежной массы, покрывающей землю.
Выпавшая вчера небольшая пороша покрыла верхний слой наста тонким слоем. Эти условия позволяли легко передвигаться снегоходам и лыжникам и читать следы. К одному снегоходу были прикреплены сани, где лежали катушки с флажками, канистры с бензином и другое охотничье снаряжение, а за вторым на длинной веревке на лыжах ехали охотники.
В поисках свежих отпечатков мы исколесили значительные территории и выехали к колхозной ферме, стоящей на краю леса. Здесь имелось несколько дворов для содержания скота, навесы для хранения сена, помещения для переработки молока, приготовления кормов и хранения техники.
В одном из помещений находилась комната для отдыха работников, где был телефон. От фермы до ближайшей деревни проходила узкая, с высокими бортами из снега, расчищенная бульдозером дорога, напоминавшая заснеженный тоннель.
Переехать такую дорогу на «Буране» было невозможно, пришлось ее объезжать. Проезжая по полю, мы увидели лыжню, которая вела к скирде из соломы, стоящей на некотором расстоянии от фермы. От нее к ферме тянулась тропка следов, проторенная кабаном. Наверное, он ходил туда в поисках корма, а затем возвращался к скирде, где закапывался в солому на дневку.
Там ему было тепло. Край скирды был разворочен, а в сторону леса от скирды тянулись свежие следы крупного кабана, уходившего на махах.
|
|
На них мы увидели расплывшиеся, красные пятна. Видимо, совсем недавно какой-то охотник, подойдя к скирде, выстрелил по дремавшему в ней кабану, услышал звук нашего снегохода и тут же скрылся. Следы его лыж вели к лесу. Читая отпечатки кабана, мы установили, что пуля попала в правую переднюю ногу зверя в области копыта и раздробила его, было видно, что животное волочит раненную ногу.
Охотники такой выстрел называют «снайперским», в шутку, разумеется. Ведь попасть на расстоянии нескольких метров в копыто кабана надо уметь. Возможно, кабан имел и другие ранения. Так или иначе, а мы решили, что один из нас съездит на базу и привезет фокстерьера, который поможет отыскать в лесу раненого зверя, после чего мы определим, сможет ли он с таким ранением выжить.
А может, он уже погиб? Была и такая версия. Но как порой мы бываем наивны! Подойти к кабану, чтобы посмотреть, куда он ранен, — ну что может быть глупее?
Когда привезли фокстерьера, он сразу устремился по следу подранка. Ребята начали готовить обед, а я встал на лыжи и пошел за собакой. Один. Меня вело чистое любопытство, которое чуть не обернулось для меня трагедией. Как только я вошел в лес, сразу услышал лай собаки, пошел на него и вскоре внутри небольшого участка плотного ельника увидел фокстерьера.
При мне было ружье, заряженное картечью на волка. Я снял лыжи и стал обходить ельник, желая увидеть кабана и определить его ранение. В лесу снегу навалило выше колен, наст не держал, поэтому идти было тяжело.
О том, что подходить близко к раненому зверю опасно, я знал, но почему нарушил это правило, до сих пор не пойму. Сегодня можно только сожалеть о моей глупости.
Кабан не стал ждать, когда я удовлетворю свое любопытство, и совершенно неожиданно выскочил из ельника и попер на меня. Судя по его мощным прыжкам, нельзя было сказать, что он ранен. Расстояние между нами сокращалось с каждой секундой.
Я автоматически вскинул ружье и, не целясь, выстрелил с расстояния не более десяти метров. Зверь не остановился. И только картечь от второго выстрела с расстояния трех метров уложила его. Это был крупный секач.
Нет смысла описывать мое состояние. Его поймет только человек, переживший подобное. Одно скажу: глупое любопытство чуть не стоило мне жизни.
|
|
Вернувшись к месту стоянки, я рассказал товарищам о своем приключении. Однако на этом оно не закончилось в тот день. Впереди была развязка всей этой истории.
Когда при помощи снегохода мы вытащили кабана из леса, наступила ночь. Мы решили разделать тушу на колхозной ферме, где было электричество и горячая вода, и пока занимались разделкой, один из работников фермы позвонил в районное отделение милиции и сообщил о нашем «браконьерстве» (охота на кабана в тот период действительно была запрещена). Приехал наряд милиции, и нас повезли в отделение для составления протокола о нарушении правил охоты.
Допрос участников этого инцидента закончился далеко за полночь. Следователь, который вел это дело, никак не мог поверить, что кабан напал на меня. Он был убежден, что вскрыл факт незаконной охоты, и доказательством моей вины занимался потом целую неделю. Найти охотника, стрелявшего первым по спящему кабану, было уже нереально, а мое глупое любопытство не служило оправданием.
В общем, туша животного осталась в милиции для «углубленного исследования». А через неделю следователь заявил о прекращении дела. Мы были рады, что снова можем ехать на волков.
Источник: ohotniki.ru
